Древние предупреждали: дорога в ад вымощена благими намерениями. Американская модель развития, которую многословно расхваливают и настойчиво внедряют в России высокопоставленные "либеральные экономисты", неизбежно ведет к многолетним, острым, зачастую кровопролитным конфликтам между чиновниками и крупными предпринимателями, с одной стороны, рабочими активистами и профсоюзами, с другой стороны. Нужно помнить уроки истории, чтобы не повторять ошибок.

1. ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧЕГО КЛАССА

Превращение Соединенных Штатов Америки в страну гигантских трестов и монополий оказало влияние на положение и образ жизни всех классов и слоев общества, способствовало еще большей поляризации богатства и бедности. В "стране равных возможностей", как любят писать и говорить апологеты "американской демократии", особенно разительным был контраст между образом жизни нескольких десятков семей финансовых магнатов и положением простых рабочих.

Как же жила "другая половина"? На этот вопрос дают ответ многочисленные источники от официальной статистики до произведений писателей, пытавшихся сказать современникам правду.

Рассматривая положение пролетариата, прежде всего, следует иметь в виду два исходных момента. Во-первых, с развитием науки и техники, с ростом промышленного производства рабочий класс США значительно вырос численно. В 1890 г. в промышленности и на транспорте работало около 10 млн. человек, в 1910 г. - свыше 17 млн. Во-вторых, удельный вес квалифицированных рабочих не поднимался выше 14,8% (в 1910 г.), составляя в среднем немногим более 10% (1890 г. - 14,2%, 1900 г. - 12,1, 1920 г. -11,3%). Таким образом, основную массу составляли неквалифицированные и малоквалифицированные рабочие (1900 г. - 87,9%, 1910 г. - 85,2%) - иммигранты, афро-американцы и женщин-работницы. В 1911 г. профсоюзная пресса сообщала, что "каждый пятый наемный рабочий является женщиной".

Естественно, что уровень жизни различных категорий рабочих был далеко не одинаков. Буржуазные экономисты на вопрос о том, улучшилась или ухудшилась жизнь пролетариата в начале XX века, обычно подчеркивают рост номинальной заработной платы, большей частью обходя молчанием сложность структуры рабочего класса. И все же признанный авторитет по экономической истории США Г. А. Фолкнер в 1951 г. сделал такой вывод: "Оценивая положение рабочего класса в период после 1897 г., экономисты сходятся, по крайней мере, в том, что реальный заработок рабочих в течение последних двадцати лет мало увеличился и был недостаточен для поддержания приличного существования огромного большинства наемных рабочих".

Действительно, номинальный среднегодовой заработок промышленного рабочего довольно значительно возрос с 1899 по 1914 г. По данным американского буржуазного экономиста П. Дугласа, прирост среднегодового заработка рабочих, занятых в промышленности (во всех отраслях), увеличился с 1900 по 1914 г. на 39%. Но если учитывать не только промышленных, а и сельскохозяйственных рабочих, то этот прирост составил, всего 30%.

По данным Американской федерации труда (АФТ), прирост среднегодового заработка рабочих, только обрабатывающей промышленности с 1899 по 1914 г. приближался, к 36%. Как видим, большого расхождения не наблюдается, хотя исследование Дугласа построено на более широком материале и охватывает все отрасли промышленности.

Однако рост среднегодовой заработной платы не означал реального улучшения жизни всех рабочих: средние цифры скрывают разрыв между заработком высокооплачиваемых квалифицированных рабочих и неквалифицированных. Среди последних особо низко оплачивался труд афро-американцев и иммигрантов: пуэрториканцев, португальцев, итальянцев и выходцев из Восточной Европы. Нельзя также забывать, что в некоторых отраслях промышленности поддерживался более высокий уровень заработной платы. Заработки на автомобильных, сталелитейных, химических, полиграфических предприятиях значительно превышали средний уровень заработной платы рабочих обрабатывающей промышленности. А заработки текстильщиков, сигарочников или рабочих пищевых и деревообрабатывающих предприятий не достигали этого уровня. Еще ниже была заработная плата сельскохозяйственных рабочих.

Приведенные данные о росте номинальной заработной платы рабочих разных категорий и разных отраслей промышленности не могут свидетельствовать о действительном улучшении положения рабочего класса в начале XX века, ибо стоимость жизни в эти годы, рост цен на продукты, товары широкого потребления и квартирную плату обгоняли средний рост заработков рабочих. Американские исследователи Кучинский и Штейнфельд считают, что индекс стоимости жизни с 1899 до 1914 г. вырос на 51%. Поэтому реальная заработная плата не повысилась, а снизилась на 9,7%.

Такова сухая статистика. Что же скрывается за ней, какими же были условия труда и повседневного быта "другой половины" населения CША? Некоторые американские историки полагают, что эти условия улучшились, хотя бы потому, что уже к началу 1890 года на большинстве предприятий рабочий день продолжался "всего" 10 часов. Однако существовали предприятия и даже целые отрасли промышленности и транспорта где рабочий день и в 1900-е годы длился от 12 до 15 часов. Восьмичасовой рабочий день оставался требованием, за которое боролись рабочие во время каждой забастовки. Уменьшение рабочего дня на отдельных предприятиях, в частности государственных, было не результатом "общего прогресса", а завоеванием рабочих союзов в их тяжелой борьбе с хозяевами.

Немногие рабочие имели право на еженедельный воскресный отдых. "В сталеплавильной промышленности,- писал Ф. С. Фонер,- рабочие трудились по 12 часов все семь дней недели и приобретали право на отдых в каждое второе воскресенье, лишь отработав ужасную "длинную смену" - 24 часа подряд - в первое воскресенье". Без выходных работали вагоновожатые на городском транспорте.

Длинный рабочий день был уделом не только взрослых мужчин, но и женщин. Нужда заставляла родителей посылать на фабрики, заводы и даже в шахты малолетних детей, которые получали за непосильный для ребенка труд буквально грошовую плату (27-39 центов за рабочий день), равный рабочему дню взрослого. Нечего и говорить, что эти дети не могли посещать школу. В 1903 г. главный попечитель государственных школ г. Нью-Йорка констатировал, что пяти и шестилетние дети работают с 6 утра до 6 вечера на самых тяжелых и утомительных работах.

Меньшую, нежели мужчины, плату за труд получали женщины-работницы, заработок которых составлял всего 53,7% заработка мужчин. Условия труда в прачечных, на консервных, текстильных или канатных фабриках, где женский труд применялся наиболее широко, были очень тяжелыми. Рабочий день в прачечных, например, длился иногда до 20 часов. По свидетельству фабричного инспектора штата Иллинойс, обследовавшего чикагские прачечные, работницы нередко попадали в больницу.

Жилищные условия подавляющего большинства рабочих семей были плохими. Горняки Колорадо проживали в лачугах и платили за них шахтовладельцам. В крупных промышленных центрах (Нью-Йорк, Чикаго и др.) рабочие жили в многоквартирных домах, большая часть которых не имела водопровода и канализации. Афро-американцы и иммигранты ютились в комнатах, где иногда жили две-три семьи. Тут же работали и надомники, труд которых широко применялся в табачной, швейной, картонажной промышленности. Хотя законодательство (например, в штате Нью-Йорк) запрещало работу на дому без получения лицензий, этот закон безнаказанно нарушался, да и принят он был как санитарная мера, охраняющая потребителя, а не рабочего и его семью.

Еще тяжелее была жизнь странствующих рабочих Запада, представлявших специфически американское явление в истории пролетариата. Это были сезонники, нанимавшиеся к богатым фермерам в период уборки yрожая, лесорубы, рабочие лесопильных заводов, строящихся железных и шоссейных дорог, рудников, строительных площадок и новых предприятий. Они получали буквально гроши за длительный, изнуряющий рабочий день. Даже С. Гомперс, один из лидеров Американской федерации труда (АФТ), признавал, что их положение "в некоторых отношениях хуже рабства". Тем не менее, руководители АФТ никогда не делали шагов к привлечению их в свой профсоюз, полагая, что они совершенно не способны к организации. Нечего и говорить, что странствующие рабочие, среди них было много иммигрантов, не могли рассчитывать на законы об охране их труда даже в тех штатах, где под давлением забастовочного и прогрессивного движения такие законы были приняты.

Надо сказать, что вообще в области социального законодательства "великая демократическая республика" далеко отставала от европейских стран. В начале XX в. в США просто не существовало федерального социального законодательства. Попытки в некоторых штатах ввести законы о сокращении в отдельных отраслях рабочего дня до 8 часов, о запрещении детского труда, облегчении труда женщин, о социальном страховании, об ответственности предпринимателей за несчастные случаи на производстве и т. п. наталкивались на сопротивление или в законодательных собраниях, или в судах штатов.

Корпорации всеми способами старались уклониться от ответственности за несоблюдение элементарной техники безопасности, от компенсации, рабочему за увечье или семье рабочего, погибшего в результате несчастного случая на производстве. На стороне хозяев всегда выступали администрации штатов и городов, суды, юристы. Когда в 1902 г. законодательное собрание Мэриленда приняло закон о компенсации за увечье и гибель рабочего на производстве, Верховный суд объявил этот закон противоречащим конституции штата. Та же картина повторилась и в других штатах (в Монтане - 1909 г., в Нью-Йорке - 1910 г.). Рабочему классу противостоял мощный союз монополистического капитала и аппарата государственной власти. Выход был только в организованной борьбе.

2.СТАЧЕЧНАЯ БОРЬБА И ПОЗИЦИЯ АФТ

Стачки первых лет XX века показали, что после жестокой расправы с бастовавшими рабочими в первой половине 1890-х годов в Гомстеде и на заводах Пульмана, после разгрома Американского железнодорожного союза в рабочем движении США вновь наметился подъем: организовывались новые профсоюзы, ширились ряды старых, уцелевших от расправы рабочих организаций.

К 1901 г. общая численность членов профсоюзов составляла 1124 тысяч, а к 1904 г. достигла 2 072 700. Резко возросло число стачек: в 1900 г. - 1779, 1901 г. - 2924, в 1903 г. - 3944 14. Довольно часто рабочим удавалось добиться если не полного, то хотя бы частичного удовлетворения требований. Но многие стачки кончались неудачей, увольнением лидеров, разгромом профсоюза. Так было, например, в 1900 г. в Кротоне (штат Нью-Йорк), где бастовали итальянские иммигранты, строители плотины. Поражением окончилась в 1901 г. тяжелая борьба рабочих-сталелитейщиков на заводах "Стального треста".

Рабочие заводов "Стального треста" требовали признания профсоюза и распространения выдвинутой профсоюзом шкалы заработной платы на все предприятия этой монополии. Однако они ничего не добились.

Руководство Национальной гражданской федерации (НГФ), куда входили и лидеры АФТ (С. Гомперс, Р. Изли, Дж. Митчелл), приложили все старания, чтобы сорвать забастовку. 14 сентября 1901 г. в конторе Моргана было подписано соглашение, по которому Объединенная ассоциация сталелитейщиков обязывалась не предпринимать никаких попыток к организации рабочих. Союзы признавались только на тех предприятиях "Стального треста", где они уже существовали, но их оставалось всего несколько, так как в ходе забастовки прекратили существование союзы на 14 заводах. Таким образом, забастовка окончилась фактической катастрофой для рабочих "Стального треста".

Неудачей закончилась и борьба рабочих нью-йоркского метрополитена (компания "Интерборо рэпид трэнзит"), выступивших в 1904 г. против сокращения заработной платы и против удлинения рабочего дня. С 1905 г. компания "Интерборо рэпид трэнзит" объявила свое предприятие "открытым цехом", т. е. отказалась признавать профсоюз.

Наибольший резонанс в стране получила борьба шахтеров Пенсильвании. Конфликт начался в 1900 г., когда горняки объявили забастовку возмутившись мошенническими действиями администрации шахт, продававшей рабочим порох для взрывных работ по завышенным ценам обсчитывавшей рабочих при учете выработки и т. д.

К этому времени Объединенный союз горняков (ОСГ) насчитывал до 10 тыс. членов. Однако вне союза еще оставалось 300 тыс. горняков, причем половина из них работала на антрацитовых шахтах Пенсильвании. В сентябре 1900 г. ОСГ призвал шахтеров к забастовке, выставив требования о повышении заработной платы, снижении цены на порох и признании рабочих комитетов как своих представителей перед администрацией. Момент был избран удачно, так как перед выборами 1900 г. глава профсоюза М. А. Ханна, опасаясь провала республиканского кандидата, уговорил предпринимателей пойти на кое-какие уступки. Было заключено временное устное соглашение до 31 марта 1901 г., предусматривавшее повышение заработной платы на 10%, снижение вдвое цены на порох и признание рабочих комитетов.

После 31 марта 1901 г. шахтовладельцы не захотели возобновлять соглашение, а горняки отказывались работать на прежних условиях. Еще в течение более полутора лет президенту ОСГ Митчеллу и Изли, с одной стороны, и Ханне - с другой, удавалось удерживать рабочих от объявления стачки. Положение дел рабочих осложнялось тем, что к этому времени в угольном бассейне Пенсильвании владельцы шахт находились в зависимости у железнодорожных компаний, а контроль за последними был в руках у известного американского финансиста Моргана.

В марте 1902 г. собрался съезд ОСГ и принял решение провести забастовку. 12 мая 140 тыс. шахтеров не вышли на работу. Впоследствии к ним присоединилось еще несколько тысяч. Социалистическая и рабочая пресса оценивала эту забастовку как борьбу за право рабочих объединяться в профессиональные союзы, ибо именно это было главным пунктом разногласий рабочих с предпринимателями, упорно отказывавшимися иметь дело с представителями ОСГ. Журнал "Интернэшнл соушелист ревью" справедливо писал по этому поводу в августе 1902 г.: "Угольный трест хочет избавиться от профсоюза; шахтеры хотят его сохранить... Право шахтеров на организацию - вот предмет спора".

Забастовка затянулась до октября. Президент Т. Рузвельт решил вмешаться в конфликт в целях мирного урегулирования вопроса. Он пригласил в Белый дом группу предпринимателей и представителей профсоюза во главе с Митчеллом на совместную конференцию (3 октября 1902 г.). 13 октября Морган от имени компаний согласился передать разбор конфликта арбитражной комиссии, назначенной президентом, при условии, что рабочие вернутся в шахты и будут работать на прежних условиях до решения комиссии. Стачка закончилась 23 октября 1902 г.

Арбитражная комиссия предложила компромиссное соглашение на четыре года (до 31 марта 1906 г.). В течение этих лет все конфликты надлежало разрешать путем арбитража, но окончательное решение мог вынести судья соответствующего округа. По существу это была слегка замаскированная форма применения "инджанкшнз" (судебных предписаний), используемых против забастовщиков. Тем самым комиссия признавала за шахтовладельцами право считать, что в угольном бассейне Пенсильвании действует система "открытого цеха", и профсоюзу горняков тем самым был нанесен чувствительный удар. Буржуазное общественное мнение приветствовало решение комиссии именно за то, что оно было направлено против профсоюза горняков.

Поведение профсоюзных лидеров во время стачки горняков наглядно отразило общую направленность идеологии и тактики Американской федерации труда, остававшейся самой мощной организацией рабочего класса. Лидеры АФТ открыто говорили, что организованным рабочим следует держать курс на мирное разрешение конфликтов с предпринимателями во имя, как писал Гомперс в 1904 г., "общих интересов всего народа".

Гомперс, Митчелл и другие выступали с позиции "чистого" тред-юнионизма, отказа от политической борьбы, стремясь убедить рабочих в том, что они должны ограничиваться экономической борьбой за улучшение своего положения, а предпринимателей - в том, что профсоюзы не опасны для капиталистов.

В 1903 г. Гомперс впервые открыто заговорил о своей оппозиции социализму. На съезде АФТ он заявил, что не согласен с философией социализма. "В экономических вопросах, - сказал Гомперс, обращаясь к делегатам-социалистам, - ваши взгляды необоснованны, в социальных - ошибочны, в производственной сфере вы требуете невозможного". Линия поведения лидеров АФТ совпадала с позицией ярого врага социалистического движения - католической церкви, влияние которой на идеологию и практику АФТ не следует недооценивать.

Католицизм не только располагал мощными средствами массовой пропаганды - католическими университетами, рабочими школами, журналами, газетами и т. д. Религиозные активисты проникал внутрь профсоюзов. Католики составляли значительную часть членов АФТ, а во главе многих влиятельных профсоюзов (горняков, текстильщиков, кожевников, металлистов и др.) в 1906 - 1918 гг. стояли католики-ирландцы. АФТ одобряла деятельность католической церкви в рабочем движении и согласовывала с ней собственные действия.

В своей деятельности католическое духовенство руководствовалось требованиями Ватикана, выраженными в папской энциклике "Рерум новарум" (1891), ставшей программой католических пастырей в их борьбе с социалистической идеологией. Характерно, что Гомперс объявил "Рерум новарум" "евангелием", содержащим ответы на социальные проблемы. "Мы, члены АФТ,- писал Гомперс,- с радостью признаем, что это евангелие послужило для нас важным руководством, на основе которого мы строили всю свою деятельность в сфере отношений между капиталом и трудом". Эти слова лишний раз показали, что АФТ твердо стояла на позициях сотрудничества с предпринимателями и умиротворения классовых конфликтов, прибегая для этого и к помощи церкви. Для судеб рабочего движения это обстоятельство имело, можно сказать, фатальное значение, ибо АФТ оставалась наиболее крупной и влиятельной профессиональной организацией в США. Однако она охватывала сравнительно малый процент всех наемных рабочих, притом только квалифицированных. Огромная масса неквалифицированных, плохо оплачиваемых рабочих оставалась вне организации.

3. СОЗДАНИЕ ОРГАНИЗАЦИИ "ИНДУСТРАЛЬНЫЕ РАБОЧИЕ МИРА" (ИРМ)

Оппортунизм лидеров АФТ, их соглашательские действия во время стачек, готовность пренебречь интересами рабочих ради мелких уступок и собственного престижа, отказ от действенной борьбы за систему "закpытoго цеха" (т. е. за признание профсоюзов), от вовлечения в ряды профсоюзов огромной массы неквалифицированных рабочих - все это вызывало возмущение многих рядовых членов союзов и социалистов. Среди них зрела мысль о создании в противовес АФТ массовой революционной организации рабочего класса, которая была бы построена не по цеховому, а по производственному принципу.

Левые социалисты во главе с Дебсом пришли к заключению, что работа внутри союзов АФТ ("сверление изнутри") не дает результатов. Тактическая линия АФТ, под руководством Гомперса и его помощников, не выражает интересов рабочего класса и остается на идеологической концепции "классового сотрудничества" и борьбы за улучшение положения узкого отряда квалифицированных рабочих, отдавала широкие массы неорганизованного пролетариата на произвол предпринимателей.

Летом 1904 г., когда Социалистическая партия Америки проводила агитацию за своего кандидата в президенты (им был Ю. Дебс), все эти вопросы были чрезвычайно заострены. Едва вернувшись из предвыборного турне, Дебс выступил в журнале "Эпил ту ризон" с большой статьей "Тред-юнионизм и социализм". Эта статья представляла собой трактат о развитии в США рабочего движения - от его истоков до образования Социалистической партии Америки. Дебс писал для рабочего и обращался непосредственно к производителю всех материальных ценностей современного индустриального общества, но поставленному в условия, не обеспечивающие ему даже сносного существования. Он показывал, что предприниматели, присваивая продукты труда рабочих, не оставляли им иного пути, кроме объединения, организации и классовой борьбы. Рабочие должны бороться за право объединяться в профсоюз, "который ведет рабочего в сражения на тысячи фронтов", - писал Дебс.

Затем Дебс подверг уничтожающей критике лидеров тред-юнионизма, показывал, что они превратились в прислужников капиталистов. Дебс убеждал рабочих, что цеховые союзы распыляют силы пролетариата. Он призывал трудящихся к объединению в союзы по производственному принципу для борьбы за улучшение экономического положения и, одновременно, к политической борьбе за ниспровержение несправедливого капиталистического строя. Он указывал, что инструментом для достижения этой цели, - "уничтожение системы наемного труда и превращение рабочих в хозяев всей земли", - является социалистическая партия..

Статья Дебса, написанная в свойственной ему патетической и образной манере, была вдохновенным гимном социализму и призывом ко всему рабочему классу США. Хотя переход к социалистическому строю мыслился автором как результат борьбы у "избирательной урны", как результат "эволюции, являющейся законом природы". Выступление Дебса вызвало резкую отповедь правоцентристского руководства Социалистической партии Америки и АФТ, не желавших и слышать о создании новой организации рабочего класса. Зато радикально настроенные деятели профсоюзного движения на западе (Т. Хагерти, У. Траутман и др.) одобрили статью Дебса. Западная федерация горнорабочих поручила Исполнительному комитету наметить план объединения рабочих в новую общую организацию.

Такой план был составлен группой из шести социалистов и профсоюзных лидеров, собравшихся в Чикаго 20 ноября 1904 г. Был принят текст воззвания и разослан 36 лицам с приглашением принять участие в тайном совещании для создания новой профсоюзной организации производственного типа. Дебс, к которому У. Траутман и Т. Хагерти приезжали в Терре-Хот, с энтузиазмом подписал воззвание.

2 января 1905 г. в Чикаго открылась тайная конференция, на которую приехали 23 человека. Это были представители левых сил в рабочем и социалистическом движении. Восемь различных профсоюзов прислали своих делегатов. Социалистическая партия Америки и Социалистическая рабочая партия официально не участвовали в конференции, хотя некоторые члены этих партий приехали в Чикаго в качестве частных лиц.

Конференция приняла манифест с призывом к рабочим США собрать съезд летом того же года в Чикаго для создания организации, которая бы действительно представляла рабочий класс и боролась за уничтожение наемного рабства.

Манифест отразил взгляды учредителей будущей организации на современное социально-экономическое развитие общества и построение организации пролетариата. В нем ценно, во-первых, четкое определение сущности современного капитализма, концентрации производства, роста монополий, а во-вторых, острая классовая оценка взаимоотношений между предпринимателями и наемными рабочими, осуждение соглашательской политики официальных профсоюзов, помогающих классу собственников концентрировать огромную прибыль в собственном кармане. Тред-юнионы, писали авторы манифеста, разъединили рабочих до такой степени, что "одна часть рабочего класса употребляется капиталистами для того, чтобы сделать более тяжелыми условия жизни другой его части".

Призыв манифеста встретил живой отклик в среде рабочих. На I съезде новой организации, открывшемся в Чикаго 27 июня 1905 г., были представлены 18 рабочих профсоюзов и Социалистическая рабочая партия во главе с Д. Де Леоном. Гомперс и его помощники, а также лидеры Социалистической партии Америки В. Бергер, М. Хилквит, М. Хейс и другие враждебно отнеслись к самой идее создания боевого рабочего союза на производственной основе. Одни видели в этом угрозу существованию АФТ, другие продолжали настаивать на работе внутри АФТ, являвшейся, по их мнению, выразителем интересов рабочего класса.

Но в работе съезда самостоятельно приняли участие многие социалисты и профсоюзные лидеры. Большую роль сыграл Дебс, произнесший зажигательную речь, в которой определил основными принципами новой организации классовую борьбу и построение ее по производственному принципу. Дебс выразил уверенность в успехе дела рабочих, подчеркнул необходимость и политической, и экономической борьбы пролетариата, настаивая на том, что эти две линии "представляют органическое целое рабочего движения".

Съезд принял решение о создании новой организации под названием "Индустриальные рабочие мира" (ИРМ), утвердил ее программу и устав. Знаменательно, что съезд с энтузиазмом одобрил резолюцию, выражавшую солидарность с революцией, происходившей в это время в России: "Мы, собравшиеся на съезде члены производственных союзов Америки, поддерживаем русских товарищей в их борьбе, выражаем искреннее сочувствие жертвам произвола, насилия и жестокости и обещаем моральную поддержку и финансовую помощь в пределах наших возможностей преследуемым и страдающим братьям, ведущим борьбу в далекой России".

Общее настроение участников съезда отличалось энтузиазмом и решимостью создать действенный боевой рабочий союз. Однако прения показали, насколько различны идейные воззрения его участников. Один из организаторов ИРМ, Сент-Джон, впоследствии писал о четырех наиболее заметных направлениях: парламентские социалисты двух групп (в свою очередь, разделявшиеся на "пессимистов-импоссибилистов" и оппортунистов, марксистов и реформистов), анархисты, индустриальные юнионисты и лидеры старых тред-юнионов. Благодаря оптимизму и доброжелательности Дебса и усилиям Д. Леона съезду удалось примирить эти противоречивые элементы, выработать устав и избрать руководящий орган организации - Генеральный исполнительный комитет, возглавляемый председателем. Первым председателем был избран Ч. О. Шерман (генеральный секретарь Объединенного межнационального союза металлистов) секретарем-казначеем - У. Траутман, в число пяти других членов комитета вошел Ч. Мойер из Западной федерации горнорабочих.

Устав и преамбула явились программой построения и деятельности новой организации рабочих США. Организаторы ИРМ заявляли, что рабочий класс и предприниматели не имеют ничего общего, что между этими двумя классами идет и будет продолжаться борьба до тех пор, пока рабочие не обретут возможности владеть средствами производства и продуктами своего труда. Вопрос о том, каким образом рабочие получат власть распоряжаться средствами производства, не затрагивался. Но во втором пункте преамбулы по настоянию Д. Леона было включено положение о том, что ИРМ признают и политические, и экономические методы борьбы. Все же основным оружием ИРМ провозгласили всеобщую стачку и саботаж, или, как говорили их лидеры, "прямое действие". Подразумевалось, что рабочий класс, организованный в единый союз, когда-нибудь объявит всеобщую стачку, в итоге которой падет власть капитала.

Устав определял строение союза по производственному, а не цеховому признаку, ибо только производственная форма объединения рабочих соответствует современному развитию техники и процессу концентрации в промышленности. Предлагая производственный принцип построения, ИРМ считали организационной единицей местный профсоюз, объединявший всех рабочих данного производства в городе или на определенной территории. Местные организации образовывали национальный профсоюз.

Членом организации ИРМ мог быть каждый работающий по найму независимо от квалификации, пола, расы и национальности. Устанавливались очень низкие вступительные и месячные взносы.

Таким образом, союз ИРМ широко распахнул двери для всех низкооплачиваемых неквалифицированных рабочих, женщин и иммигрантов любой национальности. В это время АФТ продолжала политику дискриминации по отношению к негритянским рабочим и поддерживала законы против иммигрантов, особенно по ограничению въезда китайских и японских рабочих.

"Специфические условия США" усиливали анархо-синдикалистских настроения внутри организации, которые привели к серьезным разногласиям уже на учредительном съезде ИРМ. У. 3. Фостер указывал на факторы, способствовавшие в США развитию анархо-синдикализма: жестокие репрессии правительства, вызывавшие стремление ответить "на насилие насилием"; умелая дискредитация политических выступлений рабочего класса; отрицательное отношение к политической борьбе со стороны миллионов рабочих-иммигрантов, не пользующихся избирательными правами; возмущение рабочих оппортунистической линией социалистов-реформистов; влияние на рабочий класс мелкобуржуазных радикалов; проникновение анархистских идей в США из Европы. Все эти факты в соединении с пагубной для рабочих идеологией и тактикой АФТ привели к тому, что даже многие видные лидеры рабочего и социалистического движения увлеклись синдикализмом и тактикой "прямого действия".

Первые разногласия в рядах ИРМ проявились уже во время II съезда в 1906 г., на котором Траутман, Де Леон и Сент-Джон открыто выступили против консервативных взглядов председателя ИРМ Шермана и "низложили" его. Им удалось это сделать путем введения в устав поправки об упразднении должности председателя.

Однако разногласия внутри организации не утихали. Этому способствовали как стремление Сент-Джона, Траутмана и других анархистов настоять на полном отказе от политических действий, так и нежелание Д. Леона отказаться от мысли, что новая производственная организация рабочих должна ориентироваться в политических вопросах на руководимую им Социалистическую рабочую партию. Положение усугубилось тем, что самый сильный профсоюз - Западная федерация горнорабочих осудила позицию руководства ИРМ и в начале 1908 г. вышла из организации.

Раскол произошел на IV съезде в сентябре 1908 г. под давлением Сент-Джона, обвинившего Д. Леона в стремлении превратить ИРМ в придаток Социалистической рабочей партии. Д. Леону пришлось уйти со съезда, вместе с ним организацию покинули его сторонники. Победа осталась за анархо-синдикалистами. Сент-Джон был избран генеральным секретарем-казначеем, съезд утвердил новую поправку к уставу, из которого был вычеркнут пункт о политической борьбе. Отныне ИРМ окончательно отказались от политических действий, провозгласив "прямые действия" (саботаж и стачку) основными принципами борьбы за освобождение рабочего класса. Это была ошибочная тактика. Все же дальнейшие события показали, что, несмотря на слабость своих идейных позиций, члены ИРМ были искренними и смелыми бойцами.

ИРМ не ставила своей немедленной задачей уничтожение АФТ, которая продолжала игнорировать неквалифицированных рабочих. В ряды нового союза охотно вступали неорганизованные рабочие, особенно на Западе, где влияние АФТ было слабее. Именно "Индустриальным рабочим мира" принадлежит заслуга вовлечения в профсоюзы странствующих рабочих (в основном лесорубы, сезонные сельскохозяйственные рабочие, часто шахтеры), не имевшие постоянного дома, семей, измученные жизнью, в поисках работы переезжавшие "зайцами" в товарных вагонах, подвергавшиеся грабежу со стороны хозяев, преследованиям за бродяжничество со стороны властей. Странствующие рабочие, впервые увидев интерес к своим нуждам и невзгодам, охотно вступали в организацию.

Политической борьбой они не интересовались, ибо при кочевом образе жизни даже не имели избирательных прав. Они представляли собой легко воспламеняющийся материал, были способны на стихийные взрывы недовольства, но нуждались в организации и направлении их действий. Как раз в этом и видели свою задачу ИРМ.

ИРМ привлекли в свои ряды значительное число рабочих. С 1905 по 1915 г. было выдано 300 тыс. членских билетов. Однако постоянное число членов (аккуратно платящих взносы) не превышало 60 тыс. "Рабочие "проходили" через ИРМ, но не оставались в ней", - писала Э. Г. Флинн.

Чем можно объяснить это явление? Думается, что здесь играли роль репрессии против ИРМ. Признание организацией бескомпромиссной классовой борьбы, боевой революционный дух ее выступлений, беззаветная смелость и энергия ее лидеров и рядовых членов вызвали открытую ненависть к ИРМ со стороны правящих кругов. Руководство АФТ полностью поддерживало атаки властей и предпринимателей на ИРМ. Другой причиной медленного роста ИРМ и даже выхода из нее крупных союзов (например, Западной федерации горнорабочих) были внутренние разногласия идейного и тактического характера.

4. ПЕРЕХОД АМЕРИКАНСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ТРУДА К ПОЛИТИЧЕСКИМ ДЕЙСТВИЯМ

В 1905 - 1906 гг. началось организованное наступление предпринимателей на рабочие профсоюзы. Теперь даже лидерам АФТ стало ясно, что вся правительственная машина - от шерифов и судей на местах до Верховного суда и президента - поддерживает стремление хозяев любой ценой сохранить систему "открытого цеха".

Самым действенным орудием предпринимателей были суды, стоявшие на страже интересов владельцев предприятий. Робкие попытки руководства АФТ внести в конгресс через своих посредников требования о 8-часовом рабочем дне и о запрещении судам применять "инджанкшнз" не имели успеха. Более того, 5 декабря 1905 г. Рузвельт в ежегодном послании конгрессу назвал "весьма неразумными" любые требования лишить суды права выносить решения по трудовым спорам.

В 1904 г. во многих штатах суды нанесли тяжелые удары организованным рабочим. Например, в Цинциннати (штат Огайо) суд оштрафовал профсоюз литейщиков за привлечение в свои ряды рабочих. В штате Массачусетс ИРМ поддержал иск рабочего, который не был членом официального профсоюза. Этот рабочий подал жалобу на профсоюз, у которого был заключен договор с предпринимателем о приеме на работу только организованных рабочих. Наиболее серьезное для профсоюзов положение создалось в г. Данбери (штат Коннектикут), где рабочие шляпной фабрики организовали профсоюз и требовали его признания. В ответ на отказ предпринимателя шляпники объявили бойкот. Лоу, представлявший интересы владельцев фабрики, обратился в суд в 1903 г. и предъявил профсоюзу иск за нарушение закона Шермана в размере 240 тыс. долл. В декабре 1905 г. суд признал жалобу Лоу обоснованной. Не только шляпники, но все профсоюзы оказались под угрозой финансового краха, ибо "дело Данбери" создавало прецедент, опасный для американского рабочего движения.

Подобное положение сложилось в Англии во время нашумевшего судебного процесса по делу профсоюза железнодорожников Таффской долины. В 1900 г. железнодорожники в долине реки Тафф (Южный Уэльс) объявили стачку. Железнодорожная компания предъявила иск профсоюзу о возмещении убытков, причиненных забастовкой, и в 1902 г. палата лордов как суд высшей инстанции подтвердила требования компании. Однако комитет рабочего представительства, обратившийся к методам политической борьбы, добился утверждения билля, восстанавливающего право союзов на бойкот и пикетирование. Решение по делу Таффской долины было отменено.

Это событие широко обсуждалось не только в Англии, но и в США. Гомперсу и его коллегам пришлось подумать об изменении тактики, чтобы не подорвать авторитета АФТ. Наступательные действия предпринимателей, падение в последние годы членства в союзах АФТ, рост влияния Социалистической партии Америки и образование боевой массовой организации неквалифицированных рабочих "Индустриальные рабочие мира" - все это заставило Гомперса пересмотреть свои позиции. АФТ обратилась в конгресс и правительство с документом, получившим известность как профсоюзный билль о жалобах.

Этот документ был принят 21 марта 1906 г. на конференции 118 национальных и межнациональных союзов. Рабочие обращались в конгресс с жалобой на его невнимание к жизненно важным для трудящихся вопросам. Билль о жалобах включал, прежде всего, требование отмены "инджанкшнз" и принятия закона о 8-часовом рабочем дне на всех видах работ по государственным заказам. Затем перечислялись требования защиты рабочих от конкуренции с трудом заключенных, отмены так называемой "панамской поправки" к закону о 8-часовом рабочем днем, об ограничении иммиграции, об усилении закона, запрещающего въезд в страну китайцам, освобождении моряков от принудительной службы, о запрещении использовать закон Шермана против рабочих союзов и некоторые другие. Билль заканчивался фактической угрозой обратиться "к совести и поддержке наших соотечественников", если голос рабочих не будет опять услышан.

Увы, этот голос не был услышан. Президент Т. Рузвельт принял С. Гомперса и Ф. Моррисона, национального секретаря АФТ, но сказал, что не питает надежды на утверждение конгрессом такого билля, хотя он сам якобы - за упразднение закона об "инджанкшнз". Действительно, от спикера конгресса Дж. Кэннона лидеры АФТ получили резкую отповедь.

Гомперсу ничего не оставалось, как обратиться к поддержке рабочих, но никаких решительных акций не предпринял. Билль о жалобах был разослан всем профсоюзам. В сопроводительном письме Гомперс предлагал союзам поддерживать друзей (т. е. тех буржуазных политиков, которые благожелательны к АФТ) и "давать отпор людям и партиям, которые безразличны, нерадивы или враждебны к нам".

Так впервые была сформулирована тактическая линия, которой стала придерживаться АФТ - "поддерживай друзей и наказывай врагов". Как показали события, коренных изменений в тактике АФТ не произошло, хотя руководству американских профсоюзов пришлось признать, что в определенных случаях необходимо прибегать к давлению на правительство. Часто Гомперс в своих выступлениях недвусмысленно ограничивал цель этих действий исключительно уничтожением различных запретов, налагаемых правительством на рабочие союзы.

Гомперс глубоко заблуждался в том, что его раболепие перед сильными мира сего принесет плодотворные результаты. Истинное отношение правящих кругов к АФТ - государственных деятелей и представителей монополий - было явно пренебрежительно. Иное отношение сложилось к "Индустриальным рабочим мира".

С первых дней имущие классы выказывали к союзу ИРМ неприкрытую ненависть. Лидеры ИРМ наряду с социалистами оказались "нежелательными гражданами", как открыто назвал их президент Т.Рузвельт. В 1906-1907 гг. власти организовали судебный процесс в Бойсе (штат Айдахо) над тремя членами ИРМ - Хейвудом, Мойером и Петти-боном, который был предпринят для разгрома Западной федерации горнорабочих (ЗФГ) - головного профсоюза ИРМ. Арестованных обвинили в убийстве бывшего губернатора штата Айдахо Ф. Стюненберга.

Действительным убийцей был некий Орчард, задержанный властями штата. Но его заставили дать показания против Хейвуда, Петтибона и Мойера, хотя все они в момент убийства проживали в Денвере (штат Колорадо). Pабочих лидеров буквально похитили без предъявления ордера на арест и в специальным поезде, предоставленным железнодорожной компанией "Юнион пасифик рэйлроуд", доставили в Бойсе, где и был организован судебный процесс.

На защиту ложно обвиненных товарищей поднялись рабочий класс. Западная федерация горнорабочих, "Индустриальные рабочие мира", почти все профсоюзы, входившие в АФТ, Социалистическая партия Америки и Социалистическая рабочая партия выступили с гневным протестом против беззаконных действии губернаторов штатов Айдахо и Колорадо, полицейских властей и судов. В фонд защиты арестованных было собрано 87 тысяч долларов. Только Исполнительный совет АФТ ограничился заявлением о невиновности лидеров ЗФГ и просьбой о проведении "беспристрастного суда присяжных".

Суд над У. Хейвудом начался 7 мая 1907 г. и продолжался 54 дня. Защитником выступил адвокат К. Дэрроу. В патетической речи в течение двух заседаний он не только доказал невиновность своего подзащитного, но и ярко обрисовал тяжелую судьбу горняков. Непричастность всех трех обвиняемых к убийству Стюненберга была столь очевидной, что присяжные вынесли оправдательный вердикт сначала Хейвуду (27 июля 1907 г.), а затем и Петтибону (в январе 1908 г.). Ч. Мойер был освобожден без суда.

Процесс в Бойсе имел большое политическое значение. Он показал действенность массового протеста, возможность для рабочих добиться успеха, противопоставив враждебным силам сплоченность и организованность.

Но этот же процесс показал и другое - уклончивую позицию руководства АФТ. Поведение лидеров федерации свидетельствовало, что они не желают идти на сближение с левыми силами в рабочем движении, предпочитая сотрудничество с буржуазными партиями и правительством, игнорируя открытое наступление предпринимателей на рабочие профсоюзы, завершившееся судебными решениями по" искам двух компаний - "Бакс стоув энд рейндж", президентом которой был глава Национальной ассоциации промышленников Дж. У. Ван Клив.

Ван Клив решил расправиться с союзом литейщиков и шлифовальщиков на своем предприятии. Он спровоцировал конфликт, а когда рабочие объявили бойкот, добился от суда в декабре 1907 г. жестокого временного предписания против АФТ, ее лидеров, всех их представителей и участников бойкота. Судья Гульд, вынесший это постановление, запретил впредь любые действия, которые могли бы "препятствовать деятельности истца, ограничить ее или разрушить предприятие". Даже Гомперс вынужден был признать, что эта мера - посягательство на права граждан США.

Однако апелляция Гомперса в Верховный суд не возымела действия. Более того, 3 февраля 1908 г. Верховный суд подтвердил иск Лоу к союзу шляпников и прямо заявил, что "антитрестовский закон распространяется на рассматриваемое дело". Это решение означало, что все профессиональные союзы и все выступления рабочих - забастовки, бойкоты, пикетирование, сбор средств для бастующих - будут рассматриваться как "заговоры" и нарушения закона Шермана.

Рабочему движению был нанесен тяжелый удар. Во всех штатах рабочие требовали от руководства АФТ активных действий для защиты права на организацию, создания самостоятельной партии рабочих. Но лидеры АФТ отказались обсуждать вопрос об образовании рабочей партии, утверждая, что участие в политической жизни со стороны профсоюзов должно заключаться лишь в поддержке кандидатов той буржуазной партии, какая займет доброжелательную позицию по отношению к рабочему классу.

Принцип "поддерживай друзей и наказывай врагов" Гомперс решил применить во время президентской кампании 1908 г. Собрание президентов национальных и межнациональных профессиональных союзов 18 марта 1908 г. утвердило два документа: "Протест рабочих в конгресс" с требованием запретить применение закона Шермана против профсоюзов и "Обращение к рабочим", которое заканчивалось опять-таки призывом поддерживать друзей и выступать против врагов.

"Протест рабочих в конгресс" был вручен председателю сената и спикеру палаты представителей. Но все было тщетно - лидеры правящей республиканской партии резко отклонили требования рабочих.

Гомперс сделал еще одну попытку договориться с республиканцами. Он явился на съезд в Чикаго и предложил включить в избирательную платформу партии программу рабочих в обмен на поддержку их кандидата в президенты. На первом месте стояло требование о запрещении распространять действие закона Шермана на рабочие и фермерские организации. Затем шли требования об ограничении "инджанкшнз" и о передаче конфликтов на рассмотрение суда присяжных; гарантирование закона о 8-часовом рабочем дне всем лицам, занятым на государственных предприятиях; принятие закона об ответственности предпринимателей; создание министерства труда и федерального бюро горнорудной промышленности; учреждение государственных почтовых банков; принятие поправки к конституции о всеобщем избирательном праве для женщин.

Руководство республиканской партии отвергло предложения АФТ. Тогда Гомперс отправился в Денвер, где происходил съезд демократической партии. Здесь он встретил благожелательный прием, ибо демократы, выдвинувшие вновь своим кандидатом У. Дж. Брайана, были заинтересованы в поддержке АФТ. Шесть из восьми пунктов рабочей программы были включены в платформу. Съезд демократов отклонил пункты об избирательном праве для женщин и об учреждении правительством почтовых банков. Взамен демократы получили возможность печатать выступления Брайана на страницах органа АФТ "Америкэн федерейшионист". Впервые руководство АФТ выступило с прямым призывом к рабочим голосовать за кандидата буржуазной партии.

Тактика поддержки буржуазного кандидата федерацией ослабляла позиции кандидата в президенты от Социалистической партии Америки Ю. Дебса, представителя левого крыла в американском рабочем и социалистическом движениях. Все же вопреки руководству АФТ за него выступали многие не только местные, но и крупные межнациональные союзы.

Поддержка АФТ в 1908 г. не изменила соотношение сил республиканцев и демократов. Кандидат республиканской партии У. Г. Тафт, будучи юристом, обосновал применение "инджанкшнз" против профсоюзов, победил на выборах значительным числом голосов. Переход АФТ к тактике "поддерживай друзей и наказывай врагов" не принес каких-либо изменений в отношении предпринимателей к союзам. Предприниматели продолжали наступательные действия на союзы, власти усиливали репрессии против рабочих, особенно против членов ИРМ. Рабочий класс отвечал на эти действия стачками и выступлениями в защиту конституционного права на свободу слова. В этих выступлениях, особенно в забастовках 1909 - 1914 гг., большую роль играли члены ИРМ.

5. БОРЬБА РАБОЧИХ ЗА СВОБОДУ СЛОВА

"Индустриальные рабочие мира" отличались от тред-юнионистов боевым духом, храбростью, готовностью ради дела рабочего класса самозабвенно жертвовать всем, даже жизнью. Эти поразительные черты членов ИРМ - "уоббли", как стали их называть повсюду, - проявились во время классовых боев в 1909 - 1914 гг., когда они вели упорную борьбу за право выступать на уличных митингах. Это была настоящая политическая борьба за осуществление права на свободу слова, зафиксированного в конституции США. Американский историк Ф. Фонер справедливо называл эти выступления "Индустриальных рабочих мира" "одной из самых поразительных в истории Америки попыток претворить в жизнь билль о правах".

Первое выступление рабочих за право собираться на уличные митинги произошло летом 1909 г. в г. Мизула (штат Монтана). Мизула была центром, через который проезжали тысячи сезонных рабочих в поисках работы на лесопромышленных участках. Агентства по найму, которых в Мизуле насчитывались десятки, пользовались безвыходным положением этих людей, вынужденных соглашаться на тяжелейшие условия труда и еще и выплачивать агентам немалые суммы из заработка за устройство на работу.

Эти агенты (рабочие звали их "вымогателями" или "акулами найма") действовали в контакте с предпринимателями. Последние увольняли вновь принятого рабочего, как только тот выплачивал деньги за устройство на работу. Эта система, которую "уоббли" с горьким юмором называли "командой-из-трех" (three-crews), т. е. один едет работать, другой увольняется, третий работает, выматывала из людей последние силы.

ИРМ в 1909 г. выступили в Мизуле против подобной системы, требуя, чтобы предприниматели нанимали кочующих рабочих через профсоюзы. Несколько активистов ИРМ стали на улицах агитировать этих рабочих вступать в рабочий профсоюз. Муниципалитет запретил уличные митинги, но оппозиционеры не подчинились, и через два дня начались аресты.

Э. Г. Флинн, принимавшая деятельное участие в борьбе за свободу слова, писала: "В город непрерывным потоком начали прибывать члены ИРМ. Они приезжали в вагонах, на вагонах и под вагонами". Эти люди включались в борьбу, едва сойдя с поезда. Как только полиция хватала одного, его место на ящике, игравшем роль трибуны, занимал следующий. В городской тюрьме не хватало помещения для арестованных.

В Мизуле была испробована новая ненасильственная тактика пассивного сопротивления и переполнения тюрем. Местные власти не устояли перед напором ИРМ. Арестованных выпустили, уличные митинги были разрешены.

Успех в Мизуле окрылил рабочих активистов. Еще до того как были освобождены последние заключенные из мизульской тюрьмы, в конце 1909 г. началась борьба за свободу слова в Спокане (штат Вашингтон), Фресно и других городах Запада. Здесь представители рабочих профсоюзов применяли тактику "переполнения тюрем", стойко перенося издевательства и жестокое обращение полиции.

В битвах за свободу слова участвовали люди, ставшие впоследствии знаменитыми и верными бойцами за дело рабочего класса: Фрэнк Литл, 19-летняя Элизабет Гарли Флинн (для которой тюремное заключение в Мизуле и Спокане было боевым крещением), Уильям 3. Фостер, будущий руководитель Коммунистической партии США. Отбыв двухмесячное тюремное заключение в Спокане, Фостер вступил в ИРМ и вошел в комитет, руководящий борьбой рабочих.

Благодаря мужеству и стойкости членов ИРМ битвы за свободу слова в Мизуле, Спокане, Фресно, Абердине и некоторых других городах на Западе закончились победой рабочих. Эта победа была завоевана в жестоких схватках, ценой страданий и даже смерти тех, кто не вынес истязаний в тюрьмах.

В 1911 г. Ассоциация торговцев и предпринимателей решила положить конец деятельности ИРМ по организации кочующих сезонных рабочих в Калифорнии. Удар был нанесен в Сан-Диего. Там организаторы ИРМ проводили агитацию для вовлечения в профсоюз трамвайщиков, рабочих сахарного завода и лесорубов. В этом городе издавна было отведено место для выступлений уличных ораторов, но городские власти внезапно запретили созывать митинги в пределах города.

Это решение вызвало взрыв протеста. Ирмовцы, социалисты, члены профсоюзов АФТ и представители религиозных организаций устроили митинг, несмотря на запрещение. Но власти не собирались отказываться от принятого решения. Через месяц, когда постановление вошло в силу, начались массовые аресты. Тогда несколько тысяч "уоббли" и безработных из разных штатов двинулись в Сан-Диего. Повторилось то же, что и во Фресно и Абердине - местная тюрьма была переполнена. Были случаи, когда полицейские насмерть забивали заключенных. Протесты либеральных газет не могли остановить озверевших "бдительных" и полицейских.

В адрес губернатора штата X. Джонсона посыпались телеграммы и письма с требованиями прекратить зверства в Сан-Диего. Губернатор, имевший репутацию прогрессивного общественного деятеля, направил для расследования в Сан-Диего своего представителя. Тот устроил открытое разбирательство и на основании показаний многочисленных свидетелей составил доклад, в котором, хотя и критиковал деятельность ИРМ, резко осудил зверства городских властей.

Генеральному прокурору штата пришлось сделать внушение "бдительным". "Именитые граждане" Калифорнии были возмущены и обратились с письмом к президенту, в котором требовали прислать федеральные войска и покончить с "преступной организацией ИРМ". Тафт готов был бы совершить подобный шаг, но конституция США не допускала посылку федеральных войск без просьбы губернатора штата. X. Джонсон не решился послать войска против рабочих.

В конце концов полиции пришлось постепенно освободить арестованных. Но только к лету 1914 г. ирмовцы получили возможность проводить уличные митинги в Сан-Диего.

Борьба рабочих за право устраивать собрания для обсуждения своих нужд, за право организации уличных митингов оставила яркий след в истории американского народа.

Отказ большинства членов ИРМ проводить планомерную работу в среде рабочих по созданию жизнестойких профсоюзов (они покидали город, как только добивались разрешения на уличные митинги) и пассивная тактика "переполнения тюрем" в итоге подтачивала силы людей и организации в целом. Но все это не может зачеркнуть мужества и подлинного героизма, проявленных участниками этой жестокой и изнурительной борьбы.

Как отмечал Л. Де Кокс, один из ветеранов ИРМ, "крестовые походы ирмовцев за свободу слова были более альтруистическим движением, чем большая часть движений угнетенных за улучшение своего положения".

Однако истинно революционный, бунтарский дух ирмовцев, преданность общему делу сочетались с отсутствием дисциплины, отказом от политической борьбы и отрицанием политической организации рабочего класса. Все надежды возлагались на всеобщую стачку, которая когда-нибудь приедет к победе рабочего класса и созданию общественного строя, называемого ими "индустриальной республикой".

Ради этой цели, маячившей где-то в будущем, члены ИРМ сражались за свободу слова и принимали непосредственное участие в забастовочном движении, широко развернувшемся во многих районах страны в эти годы.

6. СТАЧКИ И ПРОФСОЮЗЫ В 1909 - 1914 ГГ.

Крупные классовые битвы произошли в Мак-Кис-Роксе (1909 г.), в Лоренсе (1912 г.), в Ладлоу (1913-1914 гг.) и других местах. Забастовки большей частью вспыхивали стихийно в результате чрезвычайно тяжелых условий труда и низкой заработной платы рабочих, когда их терпение истощалось. Они бросали работу, ставя на карту будущее свое и своих семей.

Одной из первых крупных стачек, окончившихся победой рабочих, большинство которых были иммигранты, стала забастовка 1909 г. в Мак-Кис-Роксе (штат Пенсильвания) на заводе "Преет стил кар компани", дочернем предприятии "Стального треста". Ф. С. Фонер подчеркивал значение этой стачки как первой, которая доказала, что рабочие-иммигранты способны создать эффективную организацию на производственной основе.

Именно среди них оказались люди, имевшие опыт забастовочной борьбы у себя на родине. Они внесли в забастовку элементы организации, образовали собственный комитет ("Секретный комитет"), увлекший за собой колеблющихся и склонных к компромиссу квалифицированных американских рабочих. ИРМ взяли на себя руководство стачкой. Попытки компании пустить завод с помощью штрейкбрехеров не дали результатов, и ей пришлось удовлетворить почти все требования рабочих.

Однако далеко не везде рабочие добивались такого успеха, как в Мак-Кис-Роксе. Стачки 1911 г. на заводах "Стального треста" в Ньюкасле и Бетлехеме закончились поражением. В сталелитейной промышленности на долгие годы утвердилась система "открытого цеха".

В конце 1909 г. вспыхнула стачка женщин - работниц швейных мастерских Нью-Йорка (последних насчитывалось до 500) - первая всеобщая забастовка, в которой приняли участие 30 тыс. работниц. Эта акция протеста, по словам американского историка женского движения Э. Флекснер, разбила все утверждения о том, что женщины не могут выступать организованно. Вскоре в Нью-Йорке началась забастовка портных верхнего дамского платья за установление системы "закрытого цеха" и уничтожение потогонной системы. Швеи и портные добились значительного улучшения своего положения. Однако предприниматели так и не согласились на полную отмену "открытого цеха". Фактически была установлена компромиссная система "преференциального цеха", при которой из двух претендующих на место рабочих принимался член профсоюза.

Говоря о стачечном движении в годы, предшествовавшие первой мировой войне, нельзя не сказать о знаменитых забастовках текстильщиков в 1912 - 1913 гг. в Лоренсе (штат Массачусетс) и Патерсоне (штат Нью-Джерси). В Лоренсе бастовали 23 тыс. человек. Как и в Мак-Кис-Роксе, подавляющее число рабочих Лоренса были иммигранты. Они принадлежали к 25 национальностям. Однако эта огромная разноязычная масса людей смогла объединиться и выступить в защиту своих прав и человеческого достоинства. Во время стачки в Лоренсе впервые был применен метод беспрерывного подвижного пикетирования, в котором принимали участие 10 тысяч человек.

Для руководства стачкой в Лоренс приехала группа организаторов ИРМ: Дж. Эттор, его друг А. Джованитти - редактор итальянской рабочей газеты и поэт, Дж. Томпсон, Э. Г. Флинн и У. Хейвуд. Последний - после ареста Эттора и Джованитти - был избран председателем стачечного комитета. "Большой Билл", как с любовью называли Хейвуда товарищи, прошел тяжелую жизненную школу. Рабочий по происхождению, он был убежденным социалистом и одним из лидеров ИРМ.

Стачка в Лоренсе окончилась успешно. Предприниматели удовлетворили требования рабочих о повышении заработной платы на 5 - 22% (рабочие требовали повышения всем на 15%) и о реформе премиальной системы. Это был значительный успех, первый шаг к улучшению положения текстильщиков штатов Новой Англии вообще. После Лоренса по текстильным предприятиям Массачусетса прокатилась волна стачек. Косвенным результатом победы рабочих в Лоренсе было повышение заработной платы примерно 275 тыс. текстильщиков Новой Англии.

Иначе обстояло дело на шелкоткацких фабриках в Патерсоне. Здесь бастовали почти два года (с 1910 по 1912 г.). Несмотря на стойкость и дисциплинированность рабочих и усилия ирмовцев, забастовка не принесла ее участникам успеха. 1 августа 1913 г. рабочим патерсоновских предприятий пришлось вернуться к станкам, почти ничего не добившись. К этому их вынудили, прежде всего, настоящий голод, а также полицейские репрессии.

Движение за привлечение в союзы неорганизованных рабочих происходило и на Юге. Здесь условия труда лесорубов были крайне тяжелыми, а заработная плата на 15 - 20% ниже, чем на Западе. Большая часть лесорубов (в отличие от Запада) состояла из оседлых рабочих - мелких фермеров и издольщиков, уходивших из дома на заработки в поисках сезонных работ. Среди рабочих было много афро-американцев (в некоторые периоды более половины). Они были заняты на самой низкооплачиваемой и трудной работе.

В 1911 г. местные разрозненные профсоюзы объединились в Братство лесопромышленных рабочих. Братство стояло на консервативных позициях, отрицало всякого рода насильственные действия. В одном только руководителям братства пришлось поступиться общепринятыми традициями: в ряды организации допускались афро-американцы. Нужно признать, что без этого деятельность братства была бы просто невозможна, ибо слишком высок был процент выходцев из Африки среди лесорубов. Они должны были объединяться в отдельные "цветные ложи".

Ассоциация лесопромышленников Юга поставила целью пресечь деятельность братства, в чем ей охотно помог Гомперс, посоветовав объявить, что лишь союзы АФТ могут действовать на предприятиях ассоциации, и рекомендовал уволить всех членов братства. Это беспримерное предательство возымело обратное действие. Число членов братства возросло до 20 - 25 тыс. В мае 1912 г. на своем втором съезде братство приняло решение примкнуть к ИРМ.

Хейвуд и Флинн, приехавшие на съезд братства, были поражены, увидев, что рабочие-негры собрались в отдельном зале. Хейвуд произнес горячую речь, призывая белых и черных рабочих сообща решать свои дела. Это был первый случай на Юге, когда черные рабочие после речи Хейвуда сели рядом с белыми.

Не следует забывать, что ИРМ последовательно выступали против расовой дискриминации. Де Кокс справедливо подчеркивал, что "союз ИРМ был столь же антирасистским, сколь открыто расистским были профсоюзы белых квалифицированных рабочих, входившие в АФТ". Официально (т. е. по уставу) только восемь союзов АФТ отказывали в членстве черным рабочим, зато все остальные имели такие уставные требования при приеме в члены союза, что негры с их низкой квалификацией не имели никаких шансов вступить в союз АФТ.

В истории рабочего движения США есть немало трагических страниц. Одной из самых трагических была "гражданская война" в Колорадо в 1913 - 1914 гг. В районе Тринидада, где штат Колорадо граничит с севером Техаса, были расположены шахты нескольких компаний, среди которых главное место занимала компания "Колорадо фьюел энд айрон", принадлежавшая известному семейству финансистов Рокфеллеров. Невероятно тяжелые условия жизни и труда рабочих, их полная зависимость от хозяев, которые владели не только шахтами, но и жалкими лачугами шахтеров, продовольственными и другими магазинами в поселках, вызвали в конце концов взрыв возмущения. В сентябре 1913 г. в Колорадо началась забастовка под руководством Объединенного союза горняков.

Забастовка затянулась до весны следующего года. Предприниматели решили любой ценой сломать волю рабочих к сопротивлению. В апреле сформированные ими отряды "бдительных" вместе с национальной гвардией штата напали на палаточный лагерь близ Ладлоу, где жили рабочие семьи, выгнанные шахтовладельцами из своих лачуг. Лагерь был сожжен вместе с находившимися там женщинами и детьми.

Забастовщики из окрестных районов двинулись на помощь Ладлоу. Десять дней шли настоящие бои, было убито около 30 человек. Кроме того, 21 человек погиб при разгроме лагеря Ладлоу. Бои прекратились только 30 апреля, когда прибыли федеральные войска.

Никто не понес наказания за совершенные преступления. Углепромышленники с неслыханной наглостью отвергали вмешательство даже президента Вильсона. Рокфеллер с помощью наемной агентуры забросал страну памфлетами и статьями о "фактах борьбы в Колорадо". Эта грязная кампания достигла своей цели - суду были преданы 124 рабочих, участников забастовки.

Битва горняков Колорадо была проиграна, но никакие репрессии не могли задержать развитие рабочего движения. Стачки в угледобывающей, сталелитейной и в других отраслях промышленности вспыхивали то в одном, то в нескольких штатах. В 1913 г. число забастовщиков достигло 997 тыс. Отличительной чертой рабочего движения начала века была борьба за признание профсоюза.

Именно поэтому предприниматели, особенно крупные корпорации, поставили своей задачей добиться разгрома профсоюзов. С этой целью после "гражданской войны" в Колорадо по личному указанию Дж. Д. Рокфеллера-младшего в угольном бассейне Колорадо был проведен в жизнь план создания "компанейских союзов" ("план Рокфеллера"), членами которых были и предприниматели, и рабочие. Но вопросами заработной платы, пересмотра ставок даже этим профсоюзам заниматься не разрешалось. В "компанейских союзах" шахтеры оказались в полном подчинении у своих хозяев.

Борьба рабочих за признание профсоюзов принимала ожесточенные формы. Видя, что забастовки, бойкоты, пикетирование не дают результатов, некоторые профсоюзные организаторы решались на крайнюю меру - устраивали взрывы с целью привлечь внимание общественности. Однако эта тактика "динамитчиков", как их называли в буржуазной прессе, привела к трагическим результатам. В апреле 1911 г. по обвинению во взрыве помещения газеты "Лос-Анджелес тайме" были арестованы три профсоюзных деятеля: секретарь-казначей союза сталелитейщиков Джон Макнамара, его брат Джеймс и О. Макманигал. Во время взрыва (октябрь 1910 г.) погибли или были тяжело ранены около 40 человек.

Процесс братьев Макнамара вызвал широкий резонанс. В их защиту выступили Дебс и даже АФТ во главе с Гомперсом и Моррисоном. Сначала братья Макнамара отрицали свою вину, однако в ходе процесса стало ясно, что улики в их виновности невозможно опровергнуть. Джон Макнамара, спасая жизнь брату, признал себя виновным, но утверждал, что не хотел никого убивать. Он был приговорен к пожизненному заключению, а его брат - к 15 годам тюрьмы.

Дело братьев Макнамара нанесло удар рабочему движению. Престиж АФТ, подорванный соглашательской политикой лидеров, значительно снизился. Тем более стала широко известна предательская позиция лидеров АФТ во время забастовок в Лоренсе и Патерсоне, где всю тяжесть ведения стачек и организации помощи бастующим ткачам взяла на себя ИРМ.

В течение 1909 - 1913 гг. "Индустриальные рабочие мира" привлекли в свои ряды десятки тысяч рабочих. Однако состав профсоюза - и в этом была одна из его слабостей - отличался текучестью. Местные организации после окончания стачек если не исчезали совсем, то теряли большую часть членов. В этом были повинны сами руководители ИРМ. После окончания стачек все организаторы складывали чемоданы и отправлялись в другие места, где требовалась их непосредственная помощь. А лишенные опытных лидеров вновь образованные профсоюзы распадались, сворачивая работу.

В 1911 г. У. 3. Фостер, выдвинувшийся к этому времени как талантливый организатор и человек, беспредельно преданный делу пролетариата, пришел к выводу, что существование ИРМ рядом с АФТ приносит не пользу, а вред рабочему движению. Он побывал в Европе, познакомился с деятельностью европейских синдикалистов и социал-демократов. Особо сильное влияние он испытал от французских синдикалистов.

Вернувшись в США, он выступил с поддержкой идеи проведения тактики "сверления АФТ изнутри", т. е. членам ИРМ предлагалось вступить в существующие консервативные профсоюзы и вести там пропаганду за идеалы ИРМ. Но он не встретил поддержки у лидеров ИРМ, хотя Хейвуд в принципе одобрял "сверление изнутри".

Верный захватившей его идее, Фостер вышел из ИРМ и основал Синдикалистскую лигу Северной Америки, основной задачей которой было революционное воспитание масс, а целью - ниспровержение существующего строя. Программа лиги, изложенная в брошюре Фостера "Синдикализм", была проникнута анархо-синдикалистским духом. Она отрицала политические методы борьбы, главным оружием признавала всеобщую стачку, допускала борьбу за улучшение положения рабочих в рамках капитализма и рекомендовала своим членам входить в профсоюзы для ведения там революционной пропаганды. Лига просуществовала всего два года, затем распалась.

Однако сама по себе идея тактики "сверления изнутри" не была ошибкой. Это подтверждал опыт английской секции "Индустриальных рабочих мира", о котором американским рабочим рассказывал Т. Манн, приезжавший в США в 1913 г. Но и ему не удалось убедить лидеров ИРМ на реализацию тактики "сверления изнутри".

Анархо-синдикалистские тенденции становились в ИРМ все сильнее. Именно в этом крылась главная причина того, что союз ИРМ, несмотря на его революционный дух, не стал массовой организацией рабочего класса. Но борьба за свободу слова, забастовки, руководимые ирмовцами, составляют славную страницу в истории борьбы американского пролетариата. "Индустриальных рабочих мира" с полным правом можно назвать боевой интернационалистской организацией трудящихся США, "исходившей из непримиримости эксплуатируемых и эксплуататоров".

7. АМЕРИКАНСКОЕ РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Годы первой мировой войны оказались для США периодом острых классовых и общественных конфликтов. В центре классовых битв находился американский пролетариат, потенциально очень мощный, но по уровню сознания отстававший от рабочего класса России и других европейских стран.

Мировая война, усилив и обострив кризис перепроизводства, резко ухудшила условия труда, жизни и борьбы рабочего класса США. Главным бедствием оказалась небывало высокая безработица, даже по официальным данным составлявшая в 1913 г. 1671 тыс. человек, в 1914 г.- 3120 тыс. и в 1915 г. - 3777 тыс. Как отмечал В. И. Ленин в январе 1914 г., около половины всех рабочих в Америке были заняты неполное рабочее время. Положение безработных оказалось катастрофическим ввиду отсутствия какой-либо системы помощи, кроме буржуазной благотворительности.

Возросшая безработица способствовала снижению заработной платы и жизненных стандартов тех, кто оставался на работе. Происходило массовое понижение ставок оплаты рабочих. С другой стороны, резко возросли цены, особенно на продовольствие, а с ними и стоимость жизни. Сокращались и номинальный и реальный заработки, произошло абсолютное ухудшение условий жизни значительной части трудящихся.

В трудных условиях кризиса ослабла и стачечная борьба, уменьшилась численность профсоюзов. Зато в ряде штатов и городов поднялось движение безработных. Оно началось на Тихоокеанском побережье, затем распространилось на Нью-Йорк, Чикаго и другие промышленные центры. В нем активно участвовали многие лидеры ИРМ, социалистов, профсоюзов. Но движение безработных было невелико. Оно охватывало лишь отдельные промышленные центры. Безработные действовали стихийно, разобщено. Ни члены ИРМ, ни социалисты зимой 1914 - 1915 г. не смогли возглавить борьбу безработных. Все же для своего времени масштаб безработицы и их массовые выступления были грозным явлением, которое привлекло внимание всей страны, заставило правящие круги задуматься о мерах предупреждения безработицы, страхования ее жертв.

С весны 1915 г. началось оживление стачечного движения. Первой крупной битвой стала забастовка металлистов - членов Интернациональной ассоциации механиков (среди них большим влиянием пользовались социалисты) в Бриджпорте и других промышленных городах, где размещались военные заводы. Движение быстро набирало силу, и 1916 год стал пиком забастовочного движения, который начался с драматических выступлений металлургов в г. Янгстаун (штат Огайо). Затем в борьбу включились шахтеры, швейники и трамвайщики Нью-Йорка, нефтяники Нью-Джерси. Угроза всеобщей забастовки 400 тыс. железнодорожников - членов профсоюзных братств, поддержанная АФТ, вынудила конгресс и президента Вильсона пойти на принципиальную уступку - закон Адамсона о 8-часовом рабочем дне на частных железных дорогах. Страх перед последствиями выступления железнодорожников был настолько велик, что "весь Вашингтон - от президента до швейцара" был в панике. Всего в 1916 г. бастовало невиданное еще число рабочих - более 1,5 млн.

Многие боевые стачки проходили под руководством членов ИРМ. Как правило, они завершались ожесточенными схватками с полицией и наемниками компаний (стачки в г. Бейонн, штат Нью-Джерси, в г. Месаби, штат Миннесота, а также на Западном побережье и др.). Наряду с этим ИРМ продолжали работу среди кочующих неквалифицированных рабочих. В 1916 г. они создали Организацию сельскохозяйственных рабочих Э 400, которая быстро росла и крепла. Перед ИРМ открылась перспектива превратиться в мощный профсоюз неквалифицированных и малоквалифицированных рабочих. Но идеология и практика анархо-синдикализма, а позже и правительственные репрессии помешали найти путь к рабочим массам. Тем не менее, героическая деятельность ИРМ внесла значительный вклад в развитие стачечной борьбы и рабочего движения, заложив основы производственного юнионизма в Соединенных Штатах.

Вступление США в войну с Германией означало новый этап классовой борьбы. Руководство АФТ открыто перешло на сторону буржуазии и правительства. Оно собрало 12 марта 1917 г. совещание лидеров основных союзов и федераций АФТ, которое приняло резолюцию о безоговорочной поддержке правительства в "войне против автократии". В течение войны Исполнительный совет АФТ открыто призывал рабочих не бастовать и поддерживать правительственную политику регулирования классовой борьбы. Вступив в различные военно-трудовые и экономические управления, реакционные профсоюзные бюрократы официально отказались от важнейших принципов рабочего движения.

Главной своей задачей руководство АФТ считало свертывание стачечной борьбы. Оно активно боролось против всяких "перерывов" в производстве, не заботилось о росте федерации, которая в 1918 г. насчитывала вопреки всем обещаниям Гомперса около 3 млн. членов.

Перед лицом антивоенных выступлений и возникновением революционных настроений среди рабочих, особенно после событий в России, Гомперс в августе 1917 г. организовал "Альянс за труд и демократию", ставший центром контрреволюционной и шовинистической агитации. АФТ, как отмечал буржуазный историк Пэксон, взяла на себя борьбу с рабочими радикалами и контрпропаганду против их акций протеста.

Но рабочие массы в 1917-1918 гг. продолжали активно бороться за свои права: протестовать против войны, дороговизны и наступления капитала. В эти годы произошло немало забастовок нефтяников, судостроителей и докеров, горняков, лесорубов и других отрядов трудящихся. Необычайно острые классовые схватки имели место в швейной промышленности Чикаго, на военных заводах Массачусетса и Род-Айленда, где войска взяли предприятия под свой контроль. Президент Вильсон в это сложное время пригрозил объявить мобилизацию работающих в армию, используя известную формулу "Работай или сражайся".

Важнейшей чертой рабочего движения в США в годы мировой войны явилось значительное полевение части рабочих, преодолевавших не только оппортунизм АФТ, но и анархо-синдикалистскпе заблуждения ИРМ. Об этом говорила деятельность Чикагской федерации труда, возглавляемой Дж. Фитцпатриком и Э. Ноккелсом, в рядах которой активно работали У. Фостер, Дж. Джонстон и другие члены Интернациональной лиги профсоюзной пропаганды. В 1917 - 1918 гг. в Чикаго успешно прошла кампания по организации железнодорожников, рабочих мясоконсервных заводов. В ходе многих острых классовых битв именно в Чикаго были заложены основы Национальной рабочей партии, которая, в свою очередь, положила начало национальному движению за создание массовой рабоче-фермерской партии. Ее целя была - глубокие социально-экономические преобразования и ограничения власти монополий в рамках буржуазного строя.

Несмотря на рост политического сознания рабочего класса, главным средством его борьбы оставались экономические забастовки. Их число с 1914 г. неуклонно возрастало, достигнув вершины в 1917 г. (4450 забастовок), и несколько сократилось в следующем году. Увеличилось также и число бастующих рабочих, превзойдя все довоенные показатели. Даже во время непосредственного участия Соединенных Штатов в военных действиях в период с 1917 г. по 1918 г. бастовало вдвое больше рабочих, чем в 1914 г.

Примечательной чертой забастовочного движения этих лет был рост числа конфликтов, завершавшихся компромиссом между требованиями рабочих и позицией предпринимателей, главным образом под воздействием военного регулирования трудовых отношений.

Забастовочная борьба в годы первой мировой войны показала смелость, боевитость, упорство стачечников. В то же время резко проявились оппортунизм, лакейство их вождей перед капиталом. Примечательным явлением стали укрепившаяся самостоятельность, инициатива неорганизованных масс и рядовых членов профсоюзов, активные действия женщин-работниц, усиление влияния среди стачечников социалистов и членов ИРМ.

Рабочие обнаружили большую тягу к солидарности, единству действий, твердость и сознательность. Совместные выступления союзов одной отрасли, одной профессии стали обычным делом. Активисты рабочего движения все чаще обсуждали идеи всеобщей стачки в масштабах целой отрасли, города, штата или по всей стране.

Подъем рабочего движения сопровождался обострением борьбы оппортунистической и революционной тенденций в рабочем движении. Участие широких масс рабочих, вносивших в стачки боевой дух, их стремление к бескомпромиссной политике, ожесточенность классового конфликта толкали авангард американского рабочего движения к революционной борьбе. Активная роль левого крыла профсоюзов во время стачек явилась одной из главных причин известных успехов рабочего класса США в защите своих прав и интересов в годы мировой войны.

Немалую роль сыграли и объективные условия: подъем в экономике в 1915 - 1918 гг., рост занятости, недостаток рабочей силы, вызванный сокращением иммиграции и набором в армию, и др. Определенное значение имела возросшая организованность рабочих. В итоге действия этих факторов рабочие добились определенного улучшения условий труда и жизни, в частности сокращения рабочего дня. В 1919 г. 48,7% всех промышленных рабочих имели 8-часовой рабочий день, 25% работали 9 - 10 часов, остальные трудились по 12 и более часов.

В то же время сверхурочные работы, к которым прибегали во время войны в значительных размерах, доставляя рабочему дополнительный заработок, одновременно удлиняли его рабочий день до 10 и даже 12 часов там, где официально устанавливался 8-часовой день. Сокращение рабочего дня зачастую сопровождалось усилением интенсификации труда рабочего. Во время войны степень эксплуатации пролетариата в США вообще возросла. В итоге травматизм и смертельные случаи в промышленности и на транспорте не уменьшались.

Вступление США в войну вызвало еще большее ускорение темпов работы в промышленности и на транспорте, что увеличило число жертв. Только в 1917 - 1918 гг. погибли более 70 тыс. рабочих и более 9 млн. получили ранения, т. е. значительно больше, чем на фронте.

Наиболее заметным достижением рабочих за годы войны явилось увеличение номинального и в меньшей степени - реального заработка. Уже в период "нейтралитета" примерно 6 - 7 млн. трудящихся добились повышения ставок заработной платы.

Рост ставок заработной платы почти всех категорий, особенно неквалифицированных, рабочих (в значительной степени за счет сверхурочных часов) означал некоторое улучшение их материального положения. Но непрерывное возрастание стоимости жизни сдерживало, а зачастую и снижало увеличение реального заработка. Учитывая дороговизну жизни, ряд буржуазных исследователей пришли к выводу, что реальная заработная плата многих рабочих повышалась неравномерно. Например, к концу 1918 г. она не поднялась, а сократилась. Реальная зарплата рабочих увеличилась крайне незначительно, главным образом, в военных отраслях промышленности.

По данным П. Дугласа, реальная заработная плата рабочих, занятых непосредственно на производстве, выросла за годы войны в среднем на 8%, в военных отраслях на 19 - 22%, а в ряде мирных отраслей рост был небольшим или же вообще не отмечался.

В целом же трудящиеся США, не пережившие на своей территории ужасов войны, в упорной борьбе смогли добиться известного улучшения своего положения, особенно сравнительно с народами Европы.

01 марта 2005 г.

Данная статья подготовлена Михаилом Дружининским, Водителем трамвая ГУП "Горэлектроранс", председателем Свободного профсоюза трамвайщиков, на основе информации, предоставленной независимым информационным ресурсом "Темная сторона Америки" (www.usatruth.by.ru)