В год столетия самого важного события в отечественной истории - Великой русской революции 1917 года - не стоит забывать про ещё один очень значимый юбилей, тесно связанный с историей Великого Октября. Век тому назад, скрываясь в шалаше возле озера Разлив неподалеку от Петрограда от ищеек контрреволюционного Временного правительства, Владимир Ильич Ленин записывал в знаменитую "синюю тетрадь" мысли и положения своей будущей работы "Государство и революция".

Книга эта не просто обобщила взгляды Карла Маркса и Фридриха Энгельса на государство, но и, став образцом творческого понимания марксизма, развила прежние представления по данному, ключевому для всякой партии вопросу, тесно увязав теорию с тогдашней политической практикой российского пролетариата. Ленинский анализ приобретает особую актуальность в современной России, когда пришедшие к власти в результате реставрации дореволюционных порядков буржуазные правители вовсю стараются задурить головы трудящихся сказками о "суверенной демократии" и "абсолютной ценности государства", разумеется, нынешнего, капиталистического. В условиях, когда мифами о том, будто единое (для капиталистов и наёмных работников, грабителей и ограбленных) Отечество якобы превыше всяких разногласий, заполнены все проправительственные и как бы внешне "независимые от власти" консервативно-охранительные СМИ, мысли Ленина, направленные против демагогии "казённо-полицейских", говоря словами Владимира Ильича, историков, политиков и публицистов, будут наверняка востребованы новым поколением русских революционеров.

Рассматривая вслед за Марксом и Энгельсом проблему власти, Ленин прямо говорит, что "государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирён со своим антиподом (с противоположным ему классом)..." По определению Ленина, сущность эксплуататорского государства, каковым является и теперешняя Россия, состоит в том, что господствующий класс при помощи особых отрядов людей, таких, как армия, полиция, чиновничество, подчиняет своей воле угнетённый капиталистами класс и подавляет его возможное сопротивление. Глядя на то, как "исполнительная вертикаль" накачивает свои "силовые структуры", охранку, жандармерию, как внутренние войска превращены в Росгвардию, как в судах практически без исключений штампуются предлагаемые прокурорами обвинительные приговоры противникам существующего строя, понимаешь, почему Ленин видел силу эксплуататорского государства "в особых отрядах вооружённых людей, имеющих в своё распоряжении тюрьмы и прочее", почему он считал, что "постоянное войско и полиция суть главные орудия государственной власти".

Ленин всячески разоблачает популярную ныне среди буржуазных идеологов и трепетно прислушивающихся к ним обывателей различного пола и возраста версию о том, государство, отстаивающее не на словах, а на деле интересы эксплуататоров, является орудием примирения классов и средством смягчения классовых противоречий, что чиновничий аппарат и возглавляющий его "национальный лидер" выступают в роли арбитра в классовом споре слабых и обездоленных с теми, кто довёл их до такого состояния, и чуть ли не защищают первых от вторых. По Ленину, буржуазное государство есть продукт непримиримости классового антагонизма трудящихся и капиталистов, есть аппарат угнетения, находящийся в руках господствующего класса и служащий ему для подавления и эксплуатации класса угнетенного. "Такое государство - паразит, пьющий наряду с другими эксплуататорами кровь народа, и такое государство должно быть уничтожено, - делает вывод из книги Ленина "Государство и революция" советский исследователь Галина Курбатова. - Только разбив эту гнетущую, бюрократически-военную машину, народ получает возможность строить новые формы жизни, проявлять своё творчество, организовывать политическую и хозяйственную жизнь в своих интересах".

Оценивая опыт серии французских революций, Карл Маркс писал о буржуазной государственной машине, которую "все перевороты усовершенствовали, вместо того, чтобы сломать её". Этот вывод, пишет Ленин, заключает "главный урок марксизма по вопросу о задачах пролетариата в революции по отношению к государству". Тем более это актуально сейчас, когда "империализм, эпоха банковского капитала, эпоха гигантских капиталистических монополий, эпоха перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм показывает необыкновенное усиление "государственной машины", неслыханный рост её чиновничьего и военного аппарата..."

Всё большее совершенствование государственной машины, включая укрепление и усиление аппарата насилия, особенно отчётливо наблюдаемое в нашей стране все последние годы, является для доморощенной (да и имеющей свои интересы в России иностранной) буржуазии и выражающей классовые интересы новых собственников нынешней власти, средством сохранить в незыблемости итоги приватизации, укрепить свои экономические и политические позиции, воспрепятствовать развитию революционного движения. Отсюда и антидемократические действия власть и деньги имущих, ограничения свободы слова и собраний, запреты публичных мероприятий. Буржуазная власть понимает, что политическая демократия как "более широкая, более свободная, более открытая форма классовой борьбы и классового угнетения даёт пролетариату гигантское облегчение в борьбе за уничтожение классов вообще". Это ленинское положение верно и в сегодняшней ситуации.

При этом Владимир Ильич не питает никаких иллюзий по отношению к перспективам частичной "демократизации" в условиях господства частной собственности на средства производства: "Мы за демократическую республику, как наилучшую для пролетариата форму государства при капитализме, но мы не вправе забывать, что наёмное рабство есть удел народа и в самой демократической буржуазной республике". Мы знаем, что в таком обществе, как современное российское, "демократизм всегда сжат тесными рамками буржуазной эксплуатации", но стремление к полной, всеобъемлющей демократизации общественной жизни одновременно и "требует социализма", ибо "такая степень демократизма связана с выходом из рамок буржуазного общества, с началом его социалистического переустройства". А подобное переустройство будет означать и уничтожение буржуазного государства.