Комитет единых действий (КЕД) возник в мае 2000 года в ходе общероссийской акции протеста против планов принятия правительственного варианта Трудового кодекса. 18 мая у стен Мариинского дворца, где располагается Законодательное собрание (ЗакС) Санкт-Петербурга, прошел митинг, а на следующий день представители основных организаций, участвовавших в его проведении, собрались в одном из залов Мариинского, чтобы сообща наметить планы дальнейших действий, и единодушно решили создать Комитет единых действий против правительственного Трудового кодекса.

Я участвовал в этом собрании не столько как секретарь исполкома Региональной партии коммунистов, сколько как член рабочей группы ГосДумы по подготовке нового Трудового Кодекса.

В последующие месяцы в состав Комитета вошло до 30 представителей различных профсоюзов и почти всех левых партийных организаций нашего города

Особо радовало то, что, несмотря на привычную антиобъединительную позицию регионального руководства КПРФ, в работе КЕД приняли участие активисты районного уровня и от этой партии.

В дальнейшем состав КЕД изменялся соответственно основным этапам его деятельности.

Первый этап - это этап борьбы с правительственным вариантом Трудового кодекса.

В ходе острых дискуссий большинство членов КЕД, в отличие от М.В.Попова и поддержавшего его руководства горкома РКРП, высказалось за объединение всех противников как правительства, так и соглашательской верхушки ФНПР на базе общего лозунга сохранения тех прав работников и профсоюзов, которые содержались в старом КЗоТе и были им хорошо знакомы

Несмотря на это, в первой половине 2001 года часть активистов РКРП, представители профсоюза докеров и Фонда Рабочей академии вышли из Комитета и создали параллельный Комитет единых действий в поддержку законопроекта ТК, разработанного О.В.Шеиным. Тогда же, в феврале 2001 года, мы стали называться Комитетом единых действий в защиту социально-трудовых прав граждан.

Следует отметить, что такие активисты РКРП, как Т.Б.Ведерникова, В.Ф.Уманцев, В.М.Матросов, сумели отстоять перед партийным руководством свое право на участие в работе Комитета. Таким образом, КЕД вышел из своего первого кризиса сократившимся в численности, но более сплоченным по составу, доказав в дальнейшем свою жизнеспособность.

С весны 2001 года начался второй этап работы КЕД. Более широкое название Комитета отражало появление новых направлений его деятельности. Таких, например, как борьба против введения повременной платы за телефон, противодействие планам приватизации железных дорог, кампании за сохранение и против приватизации объектов культуры, за обеспечение льготного проезда на городском транспорте для ветеранов и т. д. Эта борьба приводила в ряды Комитета новых участников, в том числе известных в городе правозащитников. После поездки летом 2001 года десяти членов Комитета в Геную, где мы принимали участие в массовых акциях противников капиталистической глобализации, мы стали активно вести работу по "антиглобалистской" тематике. В ходе этой работы в состав Комитета стали входить левооппозиционные молодежные организации и группы, и сейчас можно сказать, что практически все эти группы, кроме сталинистов из РКСМ(б) и троцкистов из "Рабочей демократии", либо напрямую участвуют в деятельности КЕД, либо работают с ним совместно.

Последний, третий этап развития нашего Комитета начался с 2004 года, когда началась его реорганизация из консультативного, координационного центра в организацию левых и профсоюзных активистов с более четкими программными установками, с уточнением Регламента и процедуры приема в ряды Комитета. В то же время усиление общегородского характера работы КЕД, в том числе правозащитной работы по месту жительства, привело нас в 2003-2004 гг. к сотрудничеству с рядом депутатов ЗакС и местного самоуправления, к тесным контактам с Ассоциацией территориального самоуправления (АТОС), другими инициативными группами граждан, объединявшимися по месту своего жительства. На этой основе сформировалось более широкое по составу и политическим взглядам Движение гражданских инициатив (ДГИ).

При этом мы рассматриваем реорганизованный КЕД, явившийся одним из учредителей ДГИ, как левое, политизированное ядро этого более массового движения. Следует отметить, что именно через КЕД проходит основная работа по солидарной поддержке борьбы трудовых коллективов, как в нашем городе, так и в масштабах СНГ. В связи с этим мы стремимся вновь активизировать участие в КЕД профсоюзных организаций, структур рабочего движения, как это уже было на первом этапе развития Комитета.

Комитет - это уже не только какой-то консультативный орган или орган координации, но и фактически еще одна левая организация города, которая по многим вопросам смогла выработать консолидированную позицию. Так, мы приняли участие в кампании агитации за бойкот президентских выборов 2004 года: расклеивали стикеры, провели неплохой митинг у памятника Пушкину перед Русским музеем. Мы участвовали в кампании в защиту политзаключенных

Мы регулярно откликались через направление писем, телеграмм, выражая солидарность с теми борцами за права рабочих, которых преследовали на Украине, в Казахстане, в других странах, - и, конечно, по России.

Очень важным является то, что мы вышли на широкие контакты с гражданами. Сейчас база данных по контактам КЕД - по линии АТОС, инициативных групп по борьбе с уплотнительной застройкой, муниципальных депутатов, домовых комитетов - насчитывает около 250 фамилий. Это немного для нашего большого города, но это гораздо больше, чем то количество контактов, которое было в начале деятельности Комитета. А если учесть, что у каждого нашего активиста есть еще по десятку своих контактов, то мы выходим уже на тысячи человек. Это особенно важно с учетом массового размаха народных выступлений в январе этого года. И именно это пугает власти.

Мы с самого начала пытались проводить свои акции так, чтобы привлечь к ним внимание не только прессы, но и жителей города. Мы хотели отличаться от традиционных "тусовок", скучноватых, формальных манифестаций, митингов, которые в нашем городе проходили и как жанр уже вызывали некоторое разочарование у всех, даже у самих участников.

Когда мы ездили в Геную, мы видели, как там это все проводится, и видели, что самое главное - не столько театральные моменты, сколько эмоциональное состояние участников. Оно должно быть заразительным. Люди должны быть убеждены в своей правоте, они должны быть искренни во всех своих лозунгах и выступлениях. Этого мы тоже пытаемся добиться во всех своих акциях.

Достаточно нетрадиционными были две наши социальные конференции: "Неюбилейный Петербург" в мае 2003 года, и конференция, которая проходила 16 октября 2004 года. На этих конференциях мы пытались создавать атмосферу дискуссий, круглого стола, совместного поиска путей разрешения социальных проблем, обмена опытом, подведения итогов в виде небольших резюме тех, кто вел секции.

Но главное - не форма, а содержание. Можно и нужно изобретать новые формы, но нельзя увлекаться политическим циркачеством. Среди наших форм работы и традиционные: митинги, пикеты, уличные шествия, раздачи листовок, конференции.

Наш Комитет всегда стремится к акциям прямого действия - не обязательно что-то перекрывать, но, прежде всего надо думать, как оказать непосредственное воздействие на власть и на тех, к кому обращена эта акция. Нельзя просто проводить митинг ради митинга. Поэтому, например, наша акция 26 января была проведена у Мариинского дворца, и, хотя по численности уступала предыдущей акции - митингу КПРФ у Финляндского вокзала, - все отмечали, что она была более действенной. Почему? Потому что подвергались моральному давлению те, кто шел по "живому коридору" участников митинга; многие депутаты ЗакС вообще бегом прошмыгивали в Мариинский, другие какими-то потайными ходами пробирались на сессию. Далее, мы вынудили выйти многих депутатов, даже спикера, на нашу акцию; их там засвистали, когда они пытались доказать, что "Единая Россия" защищает интересы граждан. В результате мы добились прямых переговоров и даже обещания создать рабочую группу для рассмотрения наших требований.

В ходе этого митинга был и театральный момент - сжигание партбилетов "Единой России" разочаровавшимися в этой партии. Когда мы какие-то мероприятия готовим и проводим, мы думаем не только о том, как нагляднее и интереснее представить свои лозунги и собрать как можно больше сторонников, а о том, как действительно повлиять на ситуацию, политическую, социальную, на власть, на работодателя, на тех людей, кого мы хотим вовлечь в это действие, привлечь на свою сторону.

Очень хотелось бы, чтобы Комитет единых действий, который существует в Петербурге-Ленинграде, перестал быть уникальным. В других регионах хотя и есть штабы протестных действий, но они, возникают и действуют прежде всего на партийной основе. Хотелось бы, чтобы наш опыт получил распространение, чтобы по всей России возникли те центры социального, политического, гражданского взаимодействия, сопротивления и сплочения, которые мы сумели сделать здесь.

Е. Козлов, сопредседатель КЕД